Основатель гомеопатии Самуэль (Самуил) Ганеман был, подобно гениям эпохи Возрождения, одарен во многих отношениях: искусный фармацевт, разработавший процедуры, которые используются и в современной фармацевтике, толковый лингвист и переводчик (свободно владел семью языками), предшественник современных поборников натурального лечения, проповедующих естественную диету и здоровый образ жизни… Его также можно назвать первым психиатром, потому что он первым из своих современников стал пропагандировать гуманизм в лечении психически больных людей как непреложное дополнение к лекарствам. За десятилетия до Коха и Пастера он понял принципы заразных болезней и успешно лечил больных во время эпидемий, свирепствовавших в Европе в первой половине XIX века. Ганемана можно считать одним из первопроходцев в части санитарных мероприятий, впоследствии ставших общепризнанными.

Ганеман заслуживает выдающегося места в истории медицины за любой из своих вкладов в нее. Но конечно же его величайший вклад и непревзойденное достижение это основание системы гомеопатии. Ганеман - единственный в истории человек, сначала теоретически разработавший полноценную медицинскую систему, а затем превративший теорию в мощный практический инструмент, и все это в течение лишь одной человеческой жизни. Он был настоящим провидцем, чье понимание энергетических основ здоровья и лечения предвосхитило понятие энергетической сущности материи, известное современной физике. А аллопатическая медицина лишь только подступила к пониманию связи духа и тела, которую Ганеман описал почти два века назад.

Я бы хотел начать описание ганемановской системы с краткого обзора его жизни и рекомендую заинтересованному читателю изучить эту тему глубже. Книга Римы Хэндли «Гомеопатический любовный роман» будет отличным введением, а ее работа «В поисках позднего Ганемана» поможет понять практику Ганемана в кульминационный период его карьеры. Из нескольких доступных нам биографий Ганемана моими любимыми являются книги Хаеля «Жизнь и труды Ганемана» и Брэдфорда «Жизнь и письма Ганемана». Эти достойные книги помогут увидеть, с чем именно боролся Ганеман и какие преграды ему пришлось преодолеть.

Ганеман родился 10 апреля 1755 года в саксонском городе Мейсене (Германия), где его отец занимался росписью по фарфору. Заработок был невелик, и маленькому Самуэлю часто приходилось отказываться от учебы в школе: не хватало денег. С двенадцати лет он начал частично зарабатывать себе на обучение, занимаясь с товарищами латынью и греческим языком.

Отец Ганемана развивал у сына оригинальность мышления с младых ногтей. Он нередко запирал Самуэля в комнате, озадачив его каким-нибудь сложным вопросом. «Все доказывай, держись хорошего, не бойся быть мудрым» - такова была суть его советов сыну. Отец Ганемана обратился с ходатайством в престижное учебное заведение Мейсена, дающее всестороннее образование, - школу св. Афры, и в 1770 году юный Ганеман был туда принят. Он оказался таким блестящим учеником, что ему дали право на бесплатное обучение. Ганеман закончил школу св. Афры в 1775-м, представив дипломную работу на тему «Замечательное устройство человеческой руки», написанную на латыни.

Весной 1775 года, почти без денег, Ганеман отправился в Лейпциг изучать медицину. Он зарабатывал частными уроками французского и немецкого, а также переводом научных трудов по медицине, ботанике и химии (этой работой он будет вынужден заниматься еще двадцать лет). Один из профессоров был столь впечатлен его успехами, что добился для Ганемана привилегии бесплатно посещать лекции. Однако Самуэль не был удовлетворен сухими книжными знаниями, которые предлагал этот университет (не имевший своей клиники), и вскоре переехал в Вену.

Перемена местожительства стала лейтмотивом жизни Ганемана. Из Вены он переехал в Германштадт, где еще один покровитель, д-р Кварин, помог ему найти работу. Наконец, Ганеман окончил медицинский факультет в Эрлангене, где удостоился ученой степени (впоследствии клеветники критиковали его за то, что степень была получена в «каком-то там Эрлангене»), и с 1779 года начал практиковать медицину в маленьких немецких городах. Через пять лет он откажется от практики, открыто признав, что пациенты лучше проживут без его помощи.

В 1782 году Ганеман взял в жены Иоганну Леопольдину Генриетту Кюхлер, дочь аптекаря. С 1785 по 1789-й, проживая в Дрездене, он обеспечивал свою растущую семью (со временем у этой семейной пары родилось 11 детей) на средства от публикации трудов и от занятий химией. Пробовал снова заняться врачебной практикой, но обнаружил, что не может рассчитывать на нее как на источник дохода: «К своей практике я мог относиться лишь как к занятию, приносящему усладу сердцу».

Ганеман опубликовал множество работ по химии, особенно известным стало исследование, посвященное мышьяку. Некоторые критики позже скажут, что Ганеман был бы великим химиком, не превратись он в великого «шарлатана». В 1789 году его семья переехала из Дрездена в Лейпциг, где Ганеман опубликовал научный труд о сифилисе, примечательный своим описанием новой препарации ртути, разработанной лично им, которая до сих пор известна химикам как ганемановская растворимая ртуть. Однако труды Ганемана и его занятия химией обеспечивали семью лишь скудным доходом, и им часто не хватало вещей, необходимых для выживания. В одной трогательной зарисовке Ганеман вспоминал, как они стирали белье с помощью сырого картофеля, потому что не могли позволить себе купить мыла.

Ганеман начал критиковать медицинскую практику своего времени уже в 1784 году, чем заработал дурную славу среди коллег, которые высмеивали и отвергали его. В 1792 году неожиданно умер австрийский император Леопольд - после того, как в течение 24 часов ему сделали 4 кровопускания от высокой температуры и вздутия живота. Ганеман выступил с публичной критикой врачей императора и продолжал высказываться против кровопускания, хотя его самого провозгласили убийцей, поскольку он лишал своих пациентов «благ» такой процедуры. Ганеман возвращался было в медицину, но вскоре опять отказывался от этой затеи - разочаровавшись в эффективности доступных методов лечения, а также в способности пациентов адекватно оплачивать труд врача. Он и его семья, в которой тогда было пятеро детей, жили в одной комнате, в ужасных условиях. Ганеман каждую вторую ночь бодрствовал и занимался переводом текстов, это было основным источником дохода семьи; таким образом днем он мог удовлетворить свою страсть к поискам более эффективных методов лечения. В этот период он также приобрел «бесполезную» (по его словам) привычку курить трубку. Однако в это время Ганемана уже заботили вопросы гигиены и диеты, и он выступал за максимальное снижение потребления мяса и замену коровьего молока козьим и овечьим.

В 1790 году Ганеману исполнилось 35 лет; этот год стал поворотным для его мышления. Он и прежде видел ограниченность и даже опасность медицины, которой был обучен, однако не мог предложить что-то взамен. Но вот случилось озарение - когда Ганеман переводил «Maтерию медику» Куллена. Тот приписывал противомалярийные свойства хинной корки (из которой изготавливается хинин) ее горечи и вяжущим свойствам, но Ганеман знал, что другие горькие растения не лечат малярию. И он начал ту практику, которую будет продолжать всю жизнь и которая демонстрирует его честность и любовь к знаниям: он провел эксперимент на себе. Ганеман выяснил, что хинная корка (из которой изготавливают гомеопатическое лекарство China) вызывает у него, здорового человека, те же симптомы, которые излечивает у больного. Это открытие стало основой для первого закона гомеопатии - закона подобия, гласящего: «Подобное лечит подобное».

Примерно в то же время Ганеман отличился в психиатрии. Психиатрические лечебницы обычно располагались при тюрьмах, сумасшедших держали в тесных помещениях и плохо кормили. Что еще хуже, врачи отказывались от их лечения, поскольку считалось, что безумие заразно. Вместо этого психически больных заковывали в цепи, дразнили на потеху публике и избивали. Первая настоящая психиатрическая лечебница была открыта Ганеманом в Георгентале, где владетельный герцог отдал в его распоряжение один из флигелей своего замка. Там было задумано лечить состоятельных людей, страдающих от депрессии, или психически больных.

У Ганемана был лишь один пациент, известный ганноверский писатель Клокенбринг, страдавший от маниакального синдрома, который с огромным трудом лечится даже современными психиатрами. Однако Ганеман полностью вылечил его за семь месяцев. Чтобы прочувствовать все перипетии великолепного излечения, я рекомендую вам почитать об этом случае в сборнике Даджена «Малые труды Самуэля Ганемана». Впервые безумца лечили мягко, гуманно, заменив принуждение состраданием.

Между тем внешняя канва жизни Ганемана - по-прежнему переезды да поиски заработка. В то время у Ганемана не было еще никаких гомеопатических лекарств и он не вел гомеопатической практики, в ходе которой мог бы выдавать пациентам лекарства собственного изготовления.

В 1794 году во время одного из таких переездов произошло дорожное происшествие, в котором Ганеман потерял новорожденного сына, а другой его сын, Фридрих (единственный член семьи, который станет врачом-гомеопатом), также получил травмы.

В 1799 году эпидемия скарлатины дала Ганеману возможность продемонстрировать эффективность медицины нового образца - основанной не только на законе подобия, но и на концепции высокого разведения. Ганеман успешно использовал гомеопатические дозы Belladonna для лечения и профилактики болезни, и это произвело сенсацию. Однако он снова подвергся нападкам, потому что запросил небольшое вознаграждение за свое открытие (что можно понять, учитывая его материальное положение), хотя бедные пациенты в отличие от состоятельных получали Belladonna бесплатно.

В 1810 году Ганеман опубликовал первый вариант своей важнейшей работы, «Органона врачебного искусства». Эта книга заложила основы нового подхода к лечению больных, включая закон подобия, принцип использования одного лекарства, подвергнутого потенцированию, назначение его в минимально возможной дозе и назначение лишь тех лекарств, которые были испытаны на здоровых людях. В течение нескольких следующих лет Ганеман испытал множество препаратов как на себе, так и на членах своей семьи, а начиная с 1814 года в группу испытателей стали входить его ближайшие друзья и сторонники (эта группа получила название «Союз испытателей»), самые первые ученики Ганемана, такие как Гросс, Штапф, Гартман и Рюкерт.

Ганеман снова добился успеха в 1813 году, используя гомеопатию против эпидемии тифа у солдат Наполеона, вспыхнувшей после неудачного вторжения в Россию. (Даже сам Наполеон успешно лечился гомеопатией от лобкового педикулеза.) Вскоре эпидемия распространилась и на Германию, где Ганеман лечил первую стадию с помощью лекарств Bryonia и Rhus tox. Скоро он стал подвергаться нападкам фармацевтов за посягательство на их привилегии, ибо распространял лекарства собственного изготовления. В 1820 году совет города Лейпцига приказал Ганеману прекратить подобную деятельность. Пик преследования пришелся на 1821 год, и Ганеман был вынужден переехать в Кётен. Там он находился под защитой герцога Фердинанда, который был одним из его пациентов и позволил Ганеману вести врачебную практику и распространять лекарства собственного изготовления. (В то время Германия была свободным объединением герцогств и городов-государств, в каждом из которых были собственные законы.)

Четырнадцать лет Ганеман жил в Кётене под защитой герцога; это дало ему возможность вести практику и продолжать развитие своих идей в спокойной обстановке. Пациенты приезжали к нему со всей Европы. Гомеопатия распространялась и в медицинских кругах, обретая все новых сторонников.

В 1830 году супруга Ганемана, Иоганна, родившая мужу одиннадцать детей, умерла от острого воспаления легких, но дочери, особенно Шарлотта и Луиза, хорошо заботились об отце. Верным ассистентом и помощником Ганемана был д-р Теодор Моссдорф - ученик, который женился на одной из его дочерей.

К тому времени Ганеман вышел на новый этап понимания хронических болезней, разработав концепцию миазмов. Он опубликовал свое открытие в 1828 году, в первом издании книги «Хронические болезни». Самые стойкие сторонники Ганемана (Штапф, Гросс, Геринг и фон Беннингхаузен) горячо восприняли эту концепцию, однако большинство гомеопатов не признало ее, сочтя слишком неестественной. Некий д-р Тринкс даже вступал в заговор с издателем с целью отсрочить публикацию этого труда - еще одна из многих преград на пути Ганемана к разработке и продвижению новой системы.

В 1831 году гомеопатия одержала очередную победу, в этот раз над эпидемией холеры, которая началась в России и распространилась на запад; аллопатическая медицина оказалась беспомощной перед лицом этой смертельной болезни. Лекарства, которые предложил использовать Ганеман - Camphorа, Cuprum и Veratrum, - были бы среди самых используемых, случись эпидемия холеры и в наши дни.

В Кётене к Ганеману присоединился еще один энергичный ассистент, д-р Готфрид Леман, оказавшийся одним из самых преданных помощников. Отметим, что Ганеман разочаровался в «псевдогомеопатах», проживавших в окрестностях Лейпцига, и все больше и больше отдалялся от них. В 1833 году в Лейпциге открылась первая гомеопатическая больница под руководством д-ра Морица Мюллера; ее основатели надеялись, что географическая близость к всемирно известному Ганеману принесет ей пользу. Вначале Ганеман был преисполнен энтузиазма, оказал больнице финансовую поддержку и в 1834 году проинспектировал ее. Но когда год спустя он убыл в Париж, у больницы начались финансовые проблемы, и в 1842 году она закрылась навсегда.

Сейчас мы подходим к последней главе жизни Ганемана, описание которой читается как любовный роман. В 1834 году энергичная красавица-парижанка Мари Мелани д’Эрвиль-Гойе предприняла длительное путешествие в Германию для консультации у Ганемана, якобы по поводу лечения невралгических болей. (Позже Мелани призналась, что истинной причиной был интерес, который она испытывала к новой системе медицины, и любопытство относительно ее знаменитого основателя. Исходя из того, как повернулись события, можно задуматься, не было ли у Мелани скрытых мотивов для поездки.) Мелани сообщила, что ей 32 года, хотя другие говорили, что ей 35 (должно быть, ее лекарством был Phosphorus!). Она обворожила 80-летнего вдовца, и спустя всего лишь три месяца после первой встречи они поженились.

Роль Мелани в жизни Ганемана противоречива. После восьми десятилетий борьбы, нищеты и несчастий у родоначальника гомеопатии появилась возможность насладиться закатом жизни в обществе молодой, красивой, обеспеченной жены с хорошими связями, которые привели к нему многих представителей французского высшего общества, дворянства.

С другой стороны, Мелани успешно изолировала его от детей на всю оставшуюся жизнь. Мелани уговорила Ганемана поехать с ней в Париж, соблазнив его приятным отдыхом и поклонением со стороны французов. Ну а там после долгого путешествия и радостной суматохи встречи она убедила Ганемана снова начать практику. Вероятно, пожилому Ганеману было утомительно принимать пациентов, но мы благодарны Мелани за то, что практика дала ему возможность экспериментировать и совершенствовать метод LM. С помощью мужа Мелани изучила гомеопатию и ассистировала ему во второй половине дня, а в первой занималась собственной клиникой для бедных. Она даже напечатала визитные карточки, на которых было написано: «Д-р Мелани Ганеман, первая во Франции женщина-врач».

Во Франции Ганемана ждал успех и великая слава, и там же он завершил работу над «наиболее совершенным и наилучшим методом», описанным в шестом издании «Органона». Когда в 1843 году Ганеман умер в почтенном возрасте 88 лет, рукопись находилась в руках его издателя. Мелани обвиняют в том, что во многом из-за нее на долго задержалась публикация этого крайне важного издания, а также в том, что она похоронила мужа в частном порядке в безымянной могиле своего семейного склепа. Однако Мелани была охвачена горем и, возможно, поэтому не оповестила последователей Ганемана о его кончине и похоронила мужа рядом с двумя другими мужчинами, сыгравшими в ее жизни важную роль, - М. Гойе, чьей приемной дочерью стала когда-то, и своим учителем живописи. Впоследствии останки Ганемана и Мелани перенесли в отдельную могилу и поставили там памятник с эпитафией, которую Ганеман выбрал сам: Non inutilis vixi («Прожил жизнь не зря»).

В завершение этого небольшого вступления будет уместно упомянуть замечательные черты характера Ганемана; к этим качествам все мы, гомеопаты и наследники его мысли, должны стремиться. Во-первых, Ганеман проявлял огромную настойчивость в достижении того, что он считал истиной. На каждом этапе развития системы он сталкивался с препятствиями и злословием. Ганеман страдал от нападок ортодоксальных медицинских кругов, которые в своих попытках его остановить брали на вооружение и законодательство, и политику. В современных ему журналах публиковались едкие критические статьи и даже пасквили. Критика лишь стимулировала Ганемана работать над дальнейшим развитием системы, но множество писем, найденных после его смерти, показали, как сильно он страдал от незаслуженного и непрерывного преследования.

Во-вторых, Ганеман продемонстрировал потрясающую честность - когда он увидел, что его медицинская практика несет вред пациентам, он отказался от нее и стал содержать семью с помощью скудного заработка на переводах книг. Еще одно свидетельство честности - те его поступки, о которых и подумать не могут современные врачи и фармацевты: он испытывал на себе те препараты, которые давал пациентам.

И здесь мы подходим к третьему замечательному качеству Ганемана - его трудолюбию. Помимо разработки совершенной медицинской системы и испытания более сотни препаратов, он написал около 70 оригинальных работ по химии и медицине, а также перевел два десятка книг с английского, французского, итальянского и латыни.

И, наконец, его скромность. Он писал своему другу, д-ру Штапфу: «Будьте как можно более умеренны в своих похвалах. Я такого не люблю; я лишь честный и прямой человек, просто выполняющий свой долг».

К сожалению, у Ганемана был один императив, в некоторой степени вредивший развитию гомеопатии, - и нам, современным гомеопатам, это будет хорошим уроком. На более позднем этапе жизни Ганеман стал нетерпим к противоречиям и спорам и с подозрением относился к тем, кто соглашался с ним не полностью. Ганеман сказал: «Кто не идет по совершенно тому же пути, что и я, кто отклоняется, пусть на толщину соломины, вправо или влево, тот есть предатель, и я не имею к нему отношения». Д-р Гросс, один из первых и лучших учеников Ганемана, написал ему следующее: «Потеря ребенка научила меня, что в некоторых случаях одной гомеопатии недостаточно». Ганеман так и не простил ему это высказывание. Вследствие нетерпимости и непоколебимости он отстранился от многих своих последователей, но истинно и то, что он чувствовал себя преданным многими из них.

Миллионы людей обязаны своим освобождением от страданий этому величайшему гению в медицинской истории. Данная книга рассматривает его систему. Хотя автор в своих рассуждениях опирается и на многих великих последователей Ганемана - фон Беннингхаузена, Геринга, Кента, Липпе и других, - именно Ганеман дал нам фундаментальные законы и принципы, на которых построено все остальное.

О портрете Ганемана, расположенном на обложке книги

Этот студийный портрет сделан Гилбертом Темплом, фотографом из города Клинтон (штат Айова) на основе достоверной гравюры Ганемана; в настоящее время этот портрет находится в коллекции Джулиана Уинстона. На его оборотной стороне написано следующее:

«Эта фотография Самуэля Ганемана считается самой достоверной из существующих. Оригинальная гравюра, с которой сделана эта копия, попала ко мне в 1838 году, когда мне было 15 лет. Мне дали ее потому, что я сподобился стать пациентом Ганемана. Обстоятельства были таковы.

Я родился в шотландском городе Пейсли 4 декабря 1823 года. Двенадцати лет от роду со мной случилась сильная простуда, оказавшаяся началом серьезной легочной проблемы. Целый год я был прикован к постели, и в итоге в 1836 году меня отправили в Париж (мне было тринадцать), чтобы я мог попасть на лечение к Ганеману. Осуществимость такого путешествия для меня была сомнительной, но оно прошло поэтапно и достаточно легко, включая двухнедельный отдых в Лондоне. Я провел эти две недели в доме врача королевы, сэра Эндрю Кларка, который подверг меня тщательному обследованию. Я слышал, как он сказал жене, что сомневается в том, что меня удастся доставить в Париж, но даже если я и попаду туда, то уехать оттуда уже не смогу.

И вот Париж. Ганеман подверг меня очень тщательному обследованию, длившемуся полтора часа, после чего заявил, что меня можно вылечить, но это займет значительное время. Это мнение было полностью подтверждено последующими событиями, поскольку здоровье ко мне вернулось, но лишь после девяти месяцев лечения. Благодаря обстоятельствам, которые я не стану здесь упоминать, я часто бывал в кабинете Ганемана и проводил там значительную часть времени, иногда не менее полудня. Такое необычное и длительное знакомство с Ганеманом и его работой помогло мне изучить его лицо и манеры.

Примерно через два года после моего возвращения в Шотландию д-р Геддес М. Скотт, богатый и уважаемый врач из Глазго, ставший гомеопатом, отправился в Париж, чтобы встретиться с Ганеманом. Вернувшись, он показал мне гравюру Ганемана, которую привез с собой, и спросил, что я о ней думаю. Я сразу же сказал об абсолютном сходстве; д-р Скотт тоже так считал. Он дал мне две копии; эта фотография - отпечаток с негатива, сделанного с одной из них. Негатив удалось сделать после нескольких попыток с помощью художника и фотографа, в результате чего было в точности воспроизведено сходство и гравюры, и самого Ганемана - такого, каким я знал его в почтенные годы.

Тому, который не только с благодарностью вспоминает Ганемана, но и чтит его как врача и как человека, доставляет огромное удовольствие передать в руки его последователей такой достоверный и точный портрет.

Джон Б. Янг, 527, Девятая авеню, Клинтон, Айова».

Отрывок из книги Люка Де Схеппера

Самуэль Ганеман родился 10 апреля 1755 г. в городе Мейсене, который был знаменит своим фарфором и своими виноградниками. Он был третьим из пяти детей в семье, а также старшим сыном художника по фарфору. С самого детства он демонстрировал выдающиеся способности к изучению языков. В 12 лет он мог свободно говорить на английском, французском, греческом и латинском языках. В возрасте 24 лет он владел 7 языками, к вышеперечисленным добавились арабский, сирийский и иврит, в те времена он был одним из самых почитаемых и уважаемых переводчиков. В 1775 г. Ганеман был зачислен в Лейпцигский университет для изучения медицины. Одновременно, для повышения своих невысоких доходов, он перевел четыре книги с английского языка, а также преподавал французский язык одному греку. В начале 1777 г. он как студент медицины перевелся в Венский университет для того, чтобы обогатить свой клинический опыт, хотя это оказалось очень дорогостоящим для него. Однако, всего лишь спустя девять месяцев учебы, в октябре 1777 г., после того, как его ограбили, финансовые трудности заставили его бросить учебу. Несмотря на это, он произвел сильное впечатление на врача императорского двора, профессора фон Кварина, и тот порекомендовал его в качестве личного врача одному богатому барону в Трансильвании, губернатору Германштадта (в настоящее время — Сибиу, Румыния). Так, в 1777-1779 гг. Ганеман работал библиотекарем и личным врачом барона Самуэля фон Брукенталя. Здесь он имел возможность читать различные древние книги и рукописи, поскольку барон владел одной из лучших коллекций алхимических текстов в Европе. В 1779 г. Самуэль Ганеман защитил диссертацию и окончил Университет Эрлангена, получив медицинское образование. В период с 1780 г. по 1783 г. он занимал различные медицинские должности, но, разочаровавшись в медицинской практике, снова взялся за перевод различных медицинских и химических работ. Ганеман был против чрезмерных кровопусканий, а также против неосознанного использования рвотных и слабительных препаратов, которые только усиливали страдания пациента и зачастую приводили к трагическому исходу. В 1785-1789 гг. было напечатано 2200 страниц, которые включали в себя его переводы и оригинальные труды, что было впечатляющим количеством по тем временам. Переводы сыграли важную роль в жизни Ганемана. Переводческий труд открыл для него новый мир медицины. В процессе перевода ‘Материя медика’ Уильяма Каллена Ганеман подверг сомнению утверждение Каллена о том, что кора хинного дерева лечит малярию благодаря своему горькому вкусу. Он обосновывает свои сомнения тем, что существует много веществ, более вяжущих и горьких, чем Цинхона, но не способных лечить малярию. Ганеман решил испытать на себе эффект коры хинного дерева. В 1790 г. имело место первое ‘испытание’. Таким образом, вследствие экспериментов на здоровых людях он пришел к выводу, что малярия лечится хинным деревом не благодаря его вяжущему действию, оказываемому на организм, а благодаря тому, что он вызывает симптомы, схожие с симптомами данного заболевания. Эти выводы поразили Ганемана, и таким образом были заложены научные основы принципа подобия. Итак, Ганеман основал новую медицинскую систему, использующую исключительно ‘уникальные’ по тем временам лекарства в безопасных дозах и основанную на наблюдениях и экспериментах. Применение на практике этих принципов, отличавшихся от принципов медицины тех времен, принесло славу и успех Ганеману. В 1799 г. он опубликовал случай лечения скарлатины Белладонной, после чего многие немецкие доктора применяли это средство в профилактических и лечебных целях, так, согласно одной из статей из 3747 пациентов всего лишь 91 скончался. В 1812 г., во время войны, Ганеман излечил 180 случаев тифоидной лихорадки, из которых всего лишь один закончился смертью. В 1831 г. он предложил использовать камфару при эпидемиях холеры, которые бушевали в Восточной Европе. В Лейпциге один из его предшественников излечил 150 случаев, зарегистрировав всего лишь 6 случаев смерти, в то время как из 1500 пациентов, которых лечили аллопатической медициной, скончались 821. ‘Fragmenta de viribus’ — его первая публикация, содержащая испытания 27 препаратов и вышедшая в свет в 1805 г. в Лейпциге на латинском языке, в двух томах. На протяжении своей 49-летней медицинской практики Ганеман испытал и записал действие 99 веществ на организм, что позже будет описано в ‘Materia Medica Pura’. Его клинические замечания изложены в 291 параграфах книги ‘Органон: Искусство и наука излечения’, которая была издана в 1810 г. и повторно издана в 1819 г., 1824 г., 1829 г., 1833 г., 1842 г. Введение На протяжении всей истории развития гомеопатии вплоть до сегодняшних дней не смолкают жаркие споры сторонников и противников этого метода лечения. Однако спорящие забывают, что мир наш биполярен, буквально все в нем имеет свою противоположность, свою диалектическую пару. Гомеопатия и аллопатия -- две составляющие одной неделимой пары, а это значит, что период их противостояния должен остаться в прошлом, считает президент научно-производственного медико-фармацевтического комплекса “Природный доктор”, зам. председателя Экспертного совета по гомеопатии Минздравсоцразвития РФ, Салим Галиевич Мифтахутдинов. Основоположник гомеопатии С. Ганеман «Высшим и единственным предназначением врача является возвращать больному здоровье...» С. Ганеман Своим рождением гомеопатия обязана немецкому врачу и ученому Самуилу Ганеману. Самуил Ганеман родился в городе Мейсене (Саксония) 10 апреля 1755 года, в небогатой семье живописца по фарфору. С детских лет, учась в школе, он выявлял недюжинные способности к наукам. В особенности его интересовали иностранные языки: к моменту окончания школы Ганеман знал несколько современных и античных языков. Интересовало его и естествознание: выпускное сочинение он озаглавил «Об удивительном строении человеческой руки». Блестяще окончив школу, в 1775г. Ганеман поступает на медицинский факультет Лейпцигского университета, продолжая и там поражать своих учителей выдающимися способностями и прилежанием. Из-за нехватки средств Ганеман вынужден был прервать свое образование и поступил на службу в качестве домашнего врача и библиотекаря к губернатору Трансильвании барону Брукеншталю в городе Германштадте. Возобновить обучение Ганеману удалось только через два года, но в Эрлагене, где жизнь была дешевле. Окончив университет в 1779 году и защитив при этом диссертацию о судорожных состояниях, Ганеман начинает свою врачебную практику. Неудовлетворенность состоянием дел в медицине того времени с ее варварскими методами лечения (кровопускания, рвотные, прижигания, нарывные пластыри и т.д.), равно как и невозможность найти оплачиваемое место городского врача, заставляют его переключиться на изучение аптекарского дела, химии и переводы литературы, в основном по химии. Довольно быстро Ганеман становится известен как талантливый химик и переводчик, чьи комментарии к переводимым им книгам оказываются едва ли не ценнее оригинального материала. В 1790 году Ганеман переводил «Лекарствоведение» эдинбургского профессора Куллена. Переводя статью о действии хинны, Ганеман заметил, что симптомы хинного отравления сходны с клинической картиной малярии. Характерная лихорадка с периодичностью в 3-4 дня, дрожь без озноба, жажда, притупление чувств, скованность в суставах, неприятное ощущение онемелости -- все эти симптомы были известны Ганеману не понаслышке. Он сам когда-то перенес малярию. Заинтересовавшись обнаруженным им феноменом, Ганеман решился на эксперимент, приняв несколько доз хинной корки с целью подтвердить или опровергнуть своё предположение. Все подтвердилось с большой точностью. Такое развитие событий подтолкнуло Ганемана к изучению клинической картины отравления другими ядовитыми веществами. С этой целью он пошел на беспримерный по своему научному героизму шаг, испытывая яды на себе. В последствии, в период преподавания в Лейпцигском университете (1811-1820 гг.), у Ганемана появились единомышленники и ученики, включившиеся в исследования. Первые 60 средств вошли в состав «Чистого лекарствоведения», вышедшего в четырех томах в 1811-1818 гг.. Одновременно Ганеман сравнивал картину отравления с симптомами всех известных заболеваний, и если происходили совпадения, то пытался такие заболевания лечить, нередко добиваясь при этом успеха. Однако успех лечения во многом зависел от того, как внешне выглядел человек, от его психических особенностей, от его пищевых привязанностей, а также от того, в каких обстоятельствах и от чего улучшается или усугубляется течение заболевания. На одно и то же лекарство хорошо реагировали, как правило, только люди со сходными внешними и психическими данными и характерными модальностями симптомов болезни. Этот факт позволил Ганеману сформулировать понятие о конституциональном типе лекарственного средства. Избранные для использования в лечении токсические вещества разводились до очень низкой концентрации в растворе или порошке. Ганеман заметил, что чем больше он разводил вещество, тем слабее становились его токсические свойства. В то же время целебная сила нарастала. Было отмечено, что целебная сила тем больше, чем интенсивнее и дольше происходит встряхивание посуды, в которой разводилось вещество. Исходя из полученных экспериментальных данных, Ганеман сформулировал основные принципы нового метода лечения. Первый принцип: similia similibus curentur, что в переволе с латыни означает «подобное лечится подобным». Сам же метод лечения получил название «гомеопатия» -- «подобный болезни». Второй принцип: чтобы получить лекарство, нужно сильно развести исходное ядовитое вещество, одновременно производя энергичное встряхивание сосуда. Этот процесс получил название потенцирования, или динамизации. Третий принцип: для того, чтобы определить конституциональный тип лекарства, необходимо провести его испытание на группе здоровых людей. Со временем количество пациентов, излеченных Ганеманом и его учениками, возрастало, что послужило к вящей славе гомеопатии. Немаловажную роль в популяризации гомеопатического метода лечения сыграло успешное применение гомеопатических препаратов в ходе эпидемии холеры в 1831 году. Отсутствие антибактериальных препаратов в восемнадцатом веке делало эту страшную болезнь практически фатальной, спасением было только бегство из очага поражения. Ганеман и его сподвижники, самоотверженно вступив в борьбу за здоровье и жизнь сограждан, спасли от неминуемой гибели многих больных, чем значительно укрепили авторитет гомеопатии во всем мире. Результатом большой многолетней работы Самуила Ганемана явились его книги «Органон врачебного искусства», впервые появившемся в 1810г. и переиздававшемся еще 5 раз (последнее, 6-е издание вышло много лет спустя после смерти Ганемана, в 1921г.), «Чистое лекарствоведение», «Хронические болезни», «О гелеборизме древних», «Опытная медицина», «Эскулап на весах» и многие другие. Беспрерывно экспериментируя с лекарственными веществами и внося исправления в свою теорию, к концу жизни Ганеман создал стройную систему лечения любых терапевтических заболеваний, покоящуюся на законе подобия: вещество, взятое в малой дозе, способно лечить заболевания, проявляющиеся симптомами, которое то же самое вещество в большой дозе вызывает. Similia similibus curantur, что в переводе с латыни означает «подобное лечится подобным». Сам же метод лечения Ганеман назвал «гомеопатия» -- «подобный болезни». Другими основополагающими принципами гомеопатии являются: закон малых (минимальных) доз, закон прувинга (испытания лекарств на здоровых добровольцах), закон динамизации (возрастания силы лекарства по мере уменьшения его концентрации, сопровождающегося постоянными встряхиваниями раствора), закон одного лекарственного средства (для лечения должно применяться одно простое лекарственное средство) и теория миазмов. Ганеман умер на 89 году жизни, 2 июля 1843 года в Париже, и был похоронен на Монмартрском кладбище. Надпись на его надгробии гласит: Aude sapere1. Таков вызов, который бросает нам гомеопатия и нанофармакология. В 1898г. его могила была перенесена на кладбище Пер-Лашез, где ему в 1900г. был воздвигнут памятник благодарными гомеопатами со всего мира. Председателем Комитета по сооружению памятника Ганеману и инициатором всего дела был русский врач-гомеопат Лев Бразоль (1854-1927). Памятники Ганеману имеются в Вашингтоне, Лейпциге, Мехико, Порту-Алегре и Сан-Пауло (Бразилия). Со смертью Ганемана развитие гомеопатии не остановилось, и было продолжено его учениками во всем мире. Популяризацией гомеопатии занимались не только профессиональные врачи, но и энтузиасты, не имевшие медицинского образования. Наибольшего успеха гомеопатия добилась в США, где на пике своего развития в конце 19 -- начале 20-го вв. насчитывала около 12 тыс. врачей-гомеопатов, располагавших большим количеством собственных колледжей, больниц, поликлиник, выпускавших десятки журналов и т.д. 1 Sapere aude (лат. «решись быть мудрым») -- латинское изречение, содержащееся в «Посланиях» Горация. Иммануил Кант перевёл его как: имей мужество, использовать свой собственный разум. Самуэль Фридрих Христиан Ганеман (1755-1843 гг) – врач-исследователь, основатель , переводчик, полиглот, химик, естествоиспытатель, а также исключительно порядочный человек прожил долгую, плодотворную жизнь. Его ученики и сторонники написали на его могильной плите «Он прожил свою жизнь не напрасно». Семья. Учеба. Практика Родительская семья дала Самуэлю любовь, хорошее воспитание, начальное образование. Отец его был саксонским художником по фарфору. Собственным примером он привил сыну трудолюбие, ответственность, крепкие нравственные устои. Семья была небогатой и многодетной. Серьезное образование для сына не предполагалось. Но когда отец хотел забрать Ганемана со школы, то уговорили оставить сына в учебном заведении и учили его бесплатно. Мальчик был талантлив и исключительно умен. Имея от природы живой аналитический ум, Ганеман уже в подростковом возрасте вел уроки для своих сотоварищей и написал трактат «О дивном строении человеческой руки». Медицинское образование он получил в Университете Лейпцига, а затем Вены. Диплом врача ему вручили в 24 года. Обширная врачебная практика Самуэля Ганемана не приносила ему самому морального удовлетворения. Медицина того времени считала, что болезнь это нечто такое, что поселяется в человеке отдельно и мучает его. Эту болезнь следовало из организма «вывести или вытравить». Средства для этого использовали действенные – рвотные препараты, кровопускания, пиявки, слабительное – в ход шло все, что могло «извлечь» из больного побольше наружу. Часто пациенты не выдерживали такого лечения и уходили от близких раньше, чем их покидала болезнь. Лекарства стоили дорого, имели в рецептурном составе множество ингредиентов. Чем сложнее была рецептура – тем действеннее считалось лечение. Источник: flickr (Turki Al-Fassam). В дозировке не стеснялись ни доктора, ни аптекари. Например, препараты, содержащие ртуть, давались до изъязвления десен, до отравления. Это интересно! Ганеман настолько был не согласен с существующей практикой лечения, что в какой-то момент совсем оставил врачебную деятельность. Он не считал возможным брать деньги с больных за неэффективное лечение. На жизнь пытался заработать переводами, для себя занимался исследовательской деятельностью. Гомеопатия - учение Ганемана Работа переводчика сыграла ключевую роль в жизни Самуэля Ганемана. Переводя с английского текст о лечении малярии препаратом , он внутренне не согласился с тем, как объясняет автор лечебное действие хины. Испытав лекарство на себе, будучи совершенно здоровым, он понял, что хина вызывает у него симптомы лихорадки очень схожие с той болезнью, против которой ее принимают. Так впервые был сформирован первый и . Свое учение Ганеман назвал «Гомеопатией». Три принципа гомеопатии Закон подобия - первый и главный принцип гомеопатии. Во избежание отравления пациентов лекарствами, Самуэль Ганеман стал испытывать, какие минимальные дозы могут быть лечебными. В ходе проводимых экспериментов он пришел к выводу, что чем более разбавленное (потенцированное) лекарство дается пациенту, тем лучшее исцеляющее действие на него оно оказывает. Это и был второй основополагающий принцип гомеопатии . Третий принцип гласил – один больной, одно лекарство. Ганеман избегал сложной рецептуры. Он считал, что у каждого вещества есть определенная болезнь, с определенным набором симптомов. Эти симптомы присущи исключительно данному лекарству, поэтому именно оно и «направляет, стимулирует» жизненные силы организма на борьбу со «своим» заболеванием. Впоследствии свое открытие Ганеман успешно применил для лечения больных во время эпидемии тифа. Он разослал свои рекомендации многим врачам, которые также успешно лечили больных тифом и раненых солдат. Обратите внимание! Все выводы Самуэль Ганеман основывал на собственных экспериментах. Он описывал только то, что видел, испытывал и в чем убеждался на опыте, а не отвлеченные теоретические изыскания. Действенную гомеопатическую практику Самуэль Ганеман продолжал до самой своей смерти, «нажив» множество последователей своего учения, тысячи благодарных больных и не меньшее количество скептиков и противников гомеопатии. Гомеопатия Ганемана и гомеопатия сегодняшняя Гомеопатия сегодня, как и два столетия назад, вызывает большое количество споров и не меньшее количество приверженцев. Гомеопатия видоизменяется и все больше используется врачами классической практики. ( .1755 года [Мейсен]- .1843 года [Париж]) Германия (Germany) Родился в Мейсене (Саксония). Как и все члены семьи, его отец был художником по фарфору, которым славился Мейсен. В молодости Ганеман освоил несколько языков, в том числе английский, французский, итальянский, греческий и латинский и зарабатывал на жизнь в качестве переводчика и преподавателя языков. В дальнейшем освоил также арабский, сирийский, древнеарамейский и иврит. Изучал медицину в Лейпцигском университете, однако после двух лет обучения посчитал клиническую базу университета слабой и перешел в Венский университет, где 10 месяцев учился у Кварина. Практиковать начал в Вене. Начало его врачебной карьеры было не совсем удачно, и Ганеман вскоре должен был поступить на частную службу (врачом, библиотекарем и пр.) Через несколько лет Ганеман поселился в Эрлангене, где в 1779 году получил степень доктора медицины; в это же время Ганеман начал высказывать свои разочарования современной медициной и раскрывать недостатки господствовавших теорий и практических приемов лечения, зачастую действительно не имевших тогда разумного объяснения. В 1790 г. Ганеман перевел с английского сочинение («Materia medica») Каллена, фармакологические объяснения которого привели его в сомнение; он немедленно же начал ряд опытов над изучением действия лекарств на здоровый человеческий организм. Опыты эти (первые с хинином над самим собой) привели его к убеждению, что лекарственные вещества вызывают в организме такие же явления, как и болезни, против которых эти лекарства действуют специфически, и что малые дозы медикаментов действуют иначе, а иногда и значительно сильнее, чем большие. Установив теоретически «закон подобия» в действии лекарств и болезненных агентов и создав целое учение о «гомеопатическом» действии лекарств (впервые изложенное им в медицинском журнале Гуфеланда в 1796 г.), Ганеман вновь принялся за практику. Полагают, что Ганеман эксплуатировал научные идеи Гунтера и, скрыв источник, откуда они заимствованы, выдал за свои. Таинственность и оригинальность нового метода лечения на этот раз привлекли пациентов, но все-таки Ганеману прочно обосноваться в каком-либо городе не удавалось; только в 1812 году, поселившись снова в Лейпциге, он, наконец, устроился при университете и открыл курс лекций о «рациональной медицине», как он сам назвал свое учение. Основы этого учения подробно изложены автором в сочинении «Organon», изданном в 1810 году и явившемся затем катехизисом гомеопатии. В Лейпциге Ганеман оставался до 1820 года, когда ему было королевским указом запрещено приготавливать самому препараты для раздачи больным, и он переселился в Кётен (нем. Köthen), где практика его приняла обширные размеры. В кетенский период жизни (1821-1835) Христиан Ганеман выпускает четвёртое и пятое издания Organon. Вскоре явились у Ганемана и последователи и стали образовываться в разных концах Германии гомеопатические общества. Не довольствуясь приобретенной известностью в отечестве, Ганеман отправился для распространения своего учения во Францию, где оно постепенно прививалось. В 1835 г. Ганеман поселился в Париже и успешно практиковал. Скончался в возрасте 88 лет от пневмонии. Погребён на кладбище Пер-Лашез.